Название: Последний миг Кульн Эрна
Автор: Meryo
Бета: Venenum
Размер: драббл, 928 слов
Сезон: Yu-Gi-Oh! Duel Monsters
Персонажи: Бакура, жители, Акунадин упоминается.
Категория: джен
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: вот так появились Артефакты Тысячелетия.
Дисклеймер: все права принадлежат Кунихиса Сугисиме
Размещение: с разрешения автора.
Примечание от автора: работа участвовала в Летней Фандомной битве. Спасибо команде за оказанную помощь в редактировании и за отзывы, оставленные в свое время))
читать дальшеСолнце медленно опускалось за горизонт, свет уступал место тьме. Пески, что днем были горячими, потихоньку остывали, и на смену пустыне знойной приходила холодная, но от этого не менее опасная и не менее таинственная. И в эту ночь пески снова станут свидетелями загадочного события. События, которое спасет Великую страну, события, в котором ценой станет целая деревня. И про которое никто долгое время не будет знать.
— Они вернулись! — радостный возглас нарушил спокойную атмосферу жизни Кульн Эрна, отдаленного поселения на окраине Великой страны.
Сейчас же Египет подвергся нападению соседнего народа и терпел поражения, пропуская врагов вглубь страны. Но Кульн Эрна война не касалась. Люди продолжали жить расхищением гробниц.
— Сегодня богатый улов! — похлопав по мешку внушительного размера, поддержал радостный настрой предводитель. Его лошадь почти тут же была окружена детьми лет пяти-шести в серых мешковатых одеждах. Но на их лицах играла улыбка, они казались самыми счастливыми на свете, и взрослые радовались, глядя на них.
Мешки с добром унесли под присмотром большей части детворы, чтобы припрятать. А остальные окружили уже слезшего с лошади предводителя. Этот человек был для всех в селении идеалом. Мужчина лет тридцати пяти крепкого телосложения, но с сильными, как казалось детям, руками. Искусный вор, мудрый глава и любящий муж и отец.
— Отец, — обратился к мужчине все это время стоявший чуть поодаль мальчик семи лет от роду — точная его копия. А ведь еще совсем недавно он так же, как и эти дети, подбегал к лошадям вернувшихся с вылазок разбойников и пытался взобраться на коня верхом, показывая, что вырос и готов к главному событию — расхищению своей первой гробницы. Это событие было что-то вроде посвящения в мужчины для мальчиков Кульн Эрна. По старым традициям их готовили к этому к шести годам, но традиции на то старые, что два поколения назад возраст был увеличен до семи, а иногда и до восьми лет. Гробницы стали лучше охранять, ловушки в них стали более изощренными. Золото золотом, но жизни детей того не стоят.
— Я готов, отец, — твердо и уверено произнес мальчик.
— Да, — спокойно ответил ему предводитель. — Завтра на рассвете, — и, приобняв сына, он отправился домой.
Ночь накрыла пески, погрузив их в тишину, но то было лишь затишьем перед бурей.
Мужчина сидел на пороге своего дома и думал. За стеной спали два самых любимых и дорогих человека. Любимая жена, которая каким-то магическим способом сохранила ту красоту, когда-то очаровавшую тогда еще будущего предводителя деревни. Жена, с которой они вместе прошли многое, которая видела и вылечила столько ран на теле своего мужа. И сын. Предводитель улыбнулся. Мальчик чем-то напоминал ему себя самого в том возрасте — смышленый, ловкий, не по годам ответственный. Хотя все дети Кульн Эрна взрослели раньше своих лет, такова жизнь.
Вдруг тишину ночи нарушил приближающийся топот лошадиных копыт и крики всадников, из которых было сложно что-либо разобрать, и в которых утонул отчаянный крик караульного. От этого шума проснулись все жители поселения, мужчины тут же выскочили на улицу с оружием в руках.
— Отец! — мальчик тоже хотел покинуть дом и защищать деревню, с трудом держа в руках отцовский меч. Но взрослое оружие еще тяжеловато для ребенка.
— Назад! — крикнул мужчина, забирая меч из рук сына. И, отпихнув мальчика обратно в дом, приготовился сражаться.
Жители деревни сражались достойно, каждый из них справился не с одним из нападавших. Их не пугала собственная смерть, их заботила лишь безопасность близких. Но всадников было много, очень много, казалось, что им нет конца. Убивали одних, тут же приходили другие. Тела разбойников не выдерживали напряжения, и мужчины Кульн Эрна падали один за другим, успевая унести за собой еще пару-тройку жизней врагов. Предводитель, умирая одним из последних, видел, как всадники вламывались в их дома, как выводили оттуда женщин и детей и вели их куда-то вглубь деревни, слышал крики теперь уже пленных жителей. И перед тем, как его глаза закрылись навсегда, он услышал победный клич своих врагов.
Кульн Эрн этой ночью утонул в крови, криках и горе, но самое страшное только начиналось.
Тела всех убитых, и разбойников, и всадников, которыми оказались солдаты великого фараона во главе его жреца, уносили туда же, куда уводили пленных. А вели их к потайному ходу в подземный храм. Посреди помещения стоял большой котел, огонь под ним, казалось, освещал лучше всех факелов, что тут были. Дети плакали, женщины пытались их успокоить, прекрасно понимая, что отсюда они не выйдут. Но когда в котел начали сбрасывать тела убитых, даже самые стойкие не выдерживали и вскрикивали от ужаса: мысль, что и живых отправят туда же, прочно въелась в голову, давя, как тяжелый груз. Люди застывали, не в состоянии идти дальше, в это кипящее варево. Их гнали туда, толкая в спины и угрожая копьями.
И лишь один мальчик, сын предводителя, не был там. Он стоял за каменной стеной храма и молча наблюдал. Он не мог ничего сделать — ноги не двигались, тело застыло от ужаса. Отец убит в бою, мама, что спасла его, вытолкнув из толпы пленных, только что отправлена солдатами в котел, жители деревни, ставшие родными для него, последовали туда же. Их больше нет.
Жрецы спокойно смотрели, как пленные, один за одним, падали в горячую массу, не цвета крови, но цвета золота. Когда же жителей поселения больше не осталось, за ними следом ушли выжившие воины великого фараона, до последней минуты остававшиеся под действием заклинания. Смеси из тысячи тел даже не дали остыть и заполнили ею формы, сделанные тут же, в храме.
Так на свет появились Артефакты Тысячелетия, которые чуть позже спасли Египет от врагов. Акунадин, жрец, единственный выживший тогда, намеревался хранить эту тайну до своей кончины. Но его планам не суждено сбыться. Тьма, что тогда он и жрецы пробудили, найдет источник своей силы в ненависти Бакуры, мальчика, выжившего в тот день, единственного оставшегося в живых жителя Кульн Эрна.